16 апреля 1993

Паржаня предложил остановиться в одном из пунктов раздачи Hare Krishna Пища для жизни. «Они подают обед прямо сейчас». Мы проехали мимо военной базы и линии танков, а затем через уличную блокаду, прежде чем дойти до темного магазина с выцветшей русской надписью: «Сталовар» (место приема пищи). Толпа стариков уже собралась, и только прибывала. Большие пальто, русские шапки, мужчины с небритыми лицами. Люди выглядели подавленными.

Мы приехали в маленький белый дом на глухой улице Сухуми. Это был храм. Как все ISKCON храмы, это было посольство Вайкунтхи, духовного мира.

В ту ночь, когда мы ели prasadam , снаряды упали в нескольких сотнях ярдов. Вакрешвара дас, президент сухумского храма, сказал, что преданные ожидали крупного нападения в любое время. «Похоже, бомбы становятся ближе», - сказал Бхакта Мархас. «Сегодня может быть начало.» Мы провели урок Бхагавад-гиты, когда снаряды взорвались, а на заднем плане гремели пулеметы.

Когда я вышел из комнаты в храме после урока, Бхакта Сергей, пятнадцатилетний пуджари, пришел с свечой, готовясь уложить Божеств. Он казался равнодушным к выстрелам, его лицо было безмятежным, как полная луна, но сияло решительностью. Несмотря на трудности, он был поглощен заботой о Божествах, Шри Шри Гаура Нитай. «Разве весь этот шум вас не беспокоит, Сергей?» Я попросил. «Нет, - ответил он, - солдаты просто играют».

Когда мы собирались отдохнуть на ночь, снаряды продолжали литься, казалось, все ближе и ближе. Я вздрогнул от звука каждого выстрела и взрыва. Я лежал в своем спальном мешке и молился Кришне, чтобы, поскольку я не мог прожить ночь, возможно, Он был бы настолько любезен, что позволил мне вспомнить Его во сне. Я знал, что я был в самом безопасном месте в храме Кришны.

Наша следующая остановка была самой опасной из всех западных сторон. Время от времени борьба происходит в сотне ярдов от того места, где преданные раздают бесплатную кашу. Я был встревожен, поэтому Мархас ободрил меня обещанием сладких хлебных палочек и молока, когда мы вернемся в храм. «Что если мы не вернемся?» Я сказал с полуулыбкой. Он ответил: «Мы просто будем повторять всю дорогу».

Мы приблизились к западной стороне. Хуже разруха. Многие дома разрушены бомбами. Повсюду здания и магазины пронизаны пулями. Опять же, кроме случайного армейского джипа, мы были единственными на дороге.

Остановившись у взорванного здания, мы выпрыгнули из трейлера, и нас встретила маленькая темнокожая русская женщина по имени Мара. Она носила красочную повязку на голову. Половина ее зубов отсутствовала. Как только она увидела нас, она скандировала: «Хари бол! Харе Кришна! Кришна! Кришна!» а затем она начала издавать свисток и звать местных жителей, прячущихся в зданиях. Внезапно появились толпы стариков и детей, неся горшки, кувшины, тарелки и термосы, и стали собираться на нашем тракторе, все они повторяли: «Харе Кришна! Харе Кришна! »

Мара взяла ручку пятидесятилитровой кастрюли с кашей и повела нас в здание, а все ее друзья последовали за ней. Люди быстро собрались в длинную очередь и подождали, пока Бхакта Мархас изменит милость.

«До войны мы все были порядочными людьми», - сказала мне одна женщина. «У меня всегда были деньги, достаточно еды, хороший дом. Теперь у меня нет ничего, абсолютно ничего, кроме одежды, которую я ношу. Все мои вещи были разграблены вражескими солдатами.

Мархас - живой парень с дерзкой улыбкой и сильным молодым телом. Он призывает всех петь громче, а затем ведет короткий киртан. Они все отвечают.

Многие из этих людей - бабушки и дети. Когда началась война, большинство юношей и девушек бежали из города или были призваны в грузинскую армию.

Одна женщина с ее голосом задыхалась и сказала мне: «Если бы не вы, мальчики, мы все были бы мертвы».

Все магазины пусты, а все входящие дороги заблокированы. В Сухуми нет еды. Практически говоря, эти люди существуют от того, что они получают от преданных.

«Я думаю, что вы, ребята, должны быть святыми», - сказал бородатый мужчина. «Как это возможно, что в разгар войны мы получаем такую ​​хорошую еду, как эта? Ты должен быть послан Богом. Я убеждена."

Я посмотрел на Мархаса. Он кричал «Харе Кришна! Харе Кришна! Гауранга!» Все взволнованно ответили, пока он заполнял свои банки

Через час мы обслужили последних людей, а затем отправились домой. Мара мыла горшки, легко маневрируя их под краном. С беззубой улыбкой она подняла голову и сказала: «Нет проблем. Нет проблем.

Когда мы вернулись в храм, как и было обещано, меня угостили тарелкой с горячим сладким хлебом и чашкой теплого молока. Это был длинный и насыщенный день для меня, только один из многих для преданных Сухуми.